Некоторые сведения, используемые руководителем, вовсе нельзя сообщать подчинённым — чтобы их не деморализовать. Если банкротство можно предотвратить дружным усилием сотрудников — надо ли объяснять им причину этого усилия и тем самым вынуждать их выбирать между продолжением работы и заблаговременным бегством?
Елена Анатольевна Прудникова вычислила: высшее политическое и хозяйственное руководство Германии, понимая, что ресурсы объединённой им континентальной Европы ощутимо меньше ресурсов СССР и потенциально доступных ему ресурсов англосаксонского мира, решило разбить в приграничном сражении кадровые войска СССР, чтобы:
-затруднить расширение действующих сил (без кадрового костяка свежемобилизованные граждане — лёгкая добыча),
- уничтожить нашу промышленность, исторически сосредоточенную в западной части страны, чтобы предотвратить создание новых сил на собственной хозяйственной основе (и тем самым снизить вероятность поддержки нашей страны англосаксами).
В то же время высшее политическое и хозяйственное руководство СССР признало невозможность победы над Германией в неизбежно предстоящем приграничном сражении, а потому сделало ставку на заблаговременное формирование запасных промышленных площадок и эвакуацию туда (уже в ходе войны, чтобы немцы не подготовились заранее) существующих производственных мощностей, тем самым гарантируя возможность снабжения войск в сколь угодно затяжных боях.
Понятно, сообщать военным мотивы таких решений недопустимо:
- немцы, опасаясь голодания, сопоставимого с Первой Мировой войной, могли пойти на государственный переворот (в вооружённых силах Германии к нацизму относились без восторга);
- наши, осознав предстоящее приграничное поражение, воевали бы без энтузиазма.
Генералы по обе стороны линии фронта в мемуарах называли своих начальников дураками прежде всего потому, что не знали (и не должны были знать) их планы в целом.
Из: "Я НАЧАЛЬНИК — ТЫ ДУРАК".
